Лишить адвоката гонорара и вернуть «подарки»: банкротные позиции ВС

Что может повлиять на решение ВС в лишении адвокатского гонорара

 

Из 60 споров, которые экономколлегия рассмотрела в марте, семь касались банкротства. Верховный суд объяснил, когда имущество должника нельзя разделять по разным лотам. А еще защитил адвоката, которого наняла фирма незадолго до банкротства. СКЭС подчеркнула, что юрист не обязан проверять финансовое состояние заказчика, а значит, не должен возвращать гонорар в конкурсную массу. О других интересных позициях ВС узнаете из нашего материала.

Как ВС пришел к позиции «вернуть подарки»

Осенью 2014-го общество «Хохтив Девелопмент Руссланд» привлекло адвоката Павла Данилова из «Ленинградской областной коллегии адвокатов», чтобы он защищал сотрудника фирмы Александра Ефремова. Того обвинили в предпринимательском мошенничестве (ст. 159.4 УК), потому что он якобы создавал видимость надлежащего выполнения работ по сделке с участием работодателя. За свои услуги представитель получил 1 млн руб.

 

А в январе 2018-го началось производство по делу о банкротстве общества (дело № А56-116888/2017). Тогда кредиторы Евгений Войтенков и «Олимп ФС» попытались признать операции по переводу адвокату гонорара недействительными. Три инстанции с этим согласились. Они указали, что сам должник не привлекался к участию в уголовном деле, поэтому разумных причин нанимать юриста у ООО «Хохтив Девелопмент Руссланд» не имелось. Еще суды учли, что во время привлечения защитника для своего сотрудника у самой компании были финансовые трудности. Ефремов, по их мнению, должен был это знать. В итоге платеж аннулировали, а адвоката обязали вернуть полученную сумму в конкурсную массу. 

 

Другого мнения оказалась СКЭС. «Тройка» под председательством Ивана Разумова указала, что нанятый юрист не должен выяснять финансовое положение заказчика. 

 

«Подход, занятый судами, фактически свелся к тому, что адвокат под страхом недействительности не вправе заключать договор с организациями, находящимися в сложном финансовом положении», — указал ВС в своем определении.

 

Экономколлегия заметила, что есть документальные подтверждения, что адвокат действительно помогал Ефремову. А вопрос о завышенном размере гонорара в этом случае даже не ставили, то есть сделка совершена не с целью навредить кредиторам. Поэтому акты трех инстанций ВС отменил и принял по делу новое решение, отказав кредиторам.

 

ВС фактически поставил право на судебную защиту потенциального должника и связанных с ним лиц выше интересов кредиторов. Анжелике Догузовой, старшему юристу практики по разрешению споров ALUMNI Partners (ранее Bryan Cave Leighton Paisner) , такой подход кажется логичным, ведь качественная правовая поддержка помогает сохранить конкурсную массу. 

 

В похожих ситуациях, а особенно когда необходимо отстоять интересы в рамках уголовного дела, любая организация может обратиться за помощью к адвокату, в связи с чем ВС признал, что договор был заключен в рамках обычной хозяйственной деятельности.

Игорь Носков, управляющий партнер АБ Башилов, Носков и Партнеры
Уведомили по старому адресу

 

Арбитражный управляющий Лилия Хабибова вела дело № А40-298830/2018 о банкротстве общества «Омега». Управление Росреестра по Москве выявило нарушение в работе Хабибовой и 25 ноября 2020 года составило в отношении нее протокол об административном правонарушении по ч. 3 ст. 14.13 КоАП («Неправомерные действия при банкротстве»). Орган посчитал, что Хабибова вовремя не опубликовала сведения об открытии конкурсного производства в ЕФРСБ. Но протокол составили без нее. Письма о явке ей направили на два адреса: по месту регистрации, указанному в реестре саморегулируемых организаций, и тому, что содержится в ЕФРСБ для направления корреспонденции. Но Хабибова переехала, поэтому, по ее словам, пропустила первое письмо, а второе увидела после обеда 25 ноября, когда протокол уже был готов.

 

Суды решили, что управление нарушило процедуры привлечения арбитражного управляющего к административной ответственности, так как ненадлежащим образом уведомило Хабибову (дело № А40-242723/2020). Тогда Росреестр пожаловался в ВС. 

 

Тройка судей под председательством Анатолия Першутова решила, что нижестоящие инстанции проигнорировали важные для дела обстоятельства. В частности, то, что Хабибова должна была уведомить СРО о переезде в течение трех рабочих дней, но о новом адресе она сообщила только 2 декабря 2020-го (хотя переехала еще в июле). ВС подчеркнул, что из-за этого Росреестр не мог знать о смене адреса регистрации Хабибовой. Еще одна важная деталь: первое письмо управляющий все-таки получила. Но суды не выяснили, как это могло произойти, ведь к тому моменту она уже переехала. ВС отменил акты трех инстанций, а спор вернул в АСГМ.

 

Позиция ВС упрощает задачу по привлечению к ответственности арбитражных управляющих, считает Ульяна Гоголишвили-Нефедова, старший юрист ПБ Олевинский, Буюкян и партнеры Исходя из мотивировочной части определения, теперь вся ответственность за достоверность информации возложена именно на управляющих. Они должны сообщать о местонахождении и своевременно получать корреспонденцию по указанным адресам.

Разделили и продали

В августе 2018 года АО «Курсив» признали банкротом (дело № А41-49626/2018). В ноябре того же года «Автовазбанк» (правопредшественник банка «Траст») решил включиться в реестр. В декабре 2019-го суд удовлетворил заявление частично, включив в реестр 664 млн руб., из которых 594 млн руб. как обеспеченные залогом. При этом за два месяца до этого суд по ходатайству управляющего утвердил положение о продаже имущества (в том числе обремененного залогом в пользу «Траста»). Активы выставили на торги двумя лотами. Начальная цена первого — 602,7 млн руб., второго — 19,8 млн руб. Первые и повторные торги признали несостоявшимися, потому что на них никто не заявился. Следующие провели уже в форме публичного предложения. В итоге первый лот достался ООО «СМ Регионтекстиль» за 362 млн руб., а второй — некоему Максиму.

 

«Траст» не согласился с порядком проведения и результатами торгов, потому попросил суд признать их недействительными. Он указал, что имущество — единый комплекс, который зачем-то разделили. В первый лот вошло право аренды участка, расположенные на нем здания, водопроводные и электрические сети. А во второй — дороги, забор, системы вентиляции и пожаротушения. Из-за такого разделения активы продали дешевле. Но три инстанции к этим доводам не прислушались. Они отметили, что имущество реализовали в соответствии с утвержденным положением о торгах. 

 

Экономколлегия подчеркнула, что по отдельности можно продать только те активы, которые функционально независимы. Но ограждения — это не отдельные вещи, не имеют самостоятельной ценности в отрыве от земли. Это касается и систем вентиляции, и пожарной сигнализации. Так как исход торгов нельзя предугадать заранее, разумный покупатель воздержится от участия в торгах, узнав о таком разделении активов.

 

ВС указал, что искусственное дробление функционально связанных объектов на несколько лотов безосновательно снизило их привлекательность и ограничило круг участников торгов. А это не отвечает целям конкурсного производства. 

 

В итоге СКЭС отменила акты трех инстанций и признала недействительными торги по продаже имущества акционерного общества «Курсив».

 

Антон Красников, партнер юридической компании ЗАО "Сотби" , рассказал, что на практике и раньше встречались попытки разделить активы достаточно странным образом: обособить дороги, заборы и даже асфальтовое покрытие. Но ВС указал, что они не являются отдельными вещами, а выполняют лишь обслуживающую функцию по отношению к основным объектам и «должны следовать их судьбе». Эксперт считает, что такой подход заставит участников оборота и банкротных процедур относиться к формированию лотов добросовестнее.

 

Лишилась квартир

1 августа 2016-го ООО «Новогритинский» продал Ольге Ивановой две квартиры, а спустя месяц еще две. Иванова подарила активы детям, заплатив за них в общей сложности 13,6 млн руб. И у покупательницы, и у застройщика был открыт счет в «Промышленном энергетическом банке», где еще с 25 июля действовали ограничения на осуществление расчетов. Оплата шла по этим счетам и на основании предварительных договоров купли-продажи — основные стороны заключили позже. 5 августа у «Промэнергобанка» отозвали лицензию, а в октябре того же года его признали банкротом. Переводы от «Новогритинского» признали недействительными, и общество включилось в реестр кредиторов банка. 

 

После банкротства «Новогритинского» арбитражный управляющий Александр Кируша решил оспорить продажу четырех квартир (дело № А13-12911/2018). Первая инстанция решила, что в результате сделок должник потерял имущество, а вместо оплаты фактически получил неликвидное право требования к банку-банкроту. При этом суд выяснил, что Иванова знала о финансовых сложностях банка. Поэтому сделки купли-продажи и дарения признали недействительными, а квартиры обязали вернуть в конкурсную массу. Другую позицию заняла апелляция. Она отказала управляющему: тот, по мнению суда, не доказал несоответствие между установленной в договорах ценой квартир и их рыночной стоимостью. Такого же мнения оказалась кассация. 

 

ВС в своем определении указал, что при разрешении подобных споров суду нужно оценивать добросовестность контрагента должника. Для этого следовало сопоставить поведение Ивановой с поведением абстрактного среднего участника хозяйственного оборота. ВС решил, что действия Ивановой явно выходят за рамки стандарта добросовестности. Ведь при заключении сделок она знала о финансовых трудностях банка. В итоге коллегия по экономическим спорам отменила акты апелляции и кассации, а решение первой инстанции оставила в силе.

 

Решение является положительным для практики, хотя ВС и не предложил новых позиций, уверен генеральный директор ЮБ Падва и Эпштейн Павел Герасимов. По его словам, экономколлегия в очередной раз указала нижестоящим инстанциям, что нельзя формально подходить к оценке доказательств. Нужно оценивать любые, в том числе косвенные, доказательства.

 

Коротко о других позициях ВС

 

• Кредитная организация может не просуживать долг своего заемщика, если хочет его обанкротить (дело № А55-24682/2020).

 

• Привлекаемый к субсидиарке топ-менеджер может доказать, что отсутствие документов не помещало процедуре (дело № А40-184062/2019).

 

• Клиент обанкротившегося банка не должен возвращать в конкурсную массу выведенные со счета деньги (дело № А40-15546/2019).

Автор: Анастасия Синченкова

Источник: pravo.ru